Артефекты: Цензура, фиговый лист и Facebook

Есть такая идея – поговорить о цензуре. Или о сексе. Или о цензуре и о сексе одновременно. На днях Фейсбук внедрил новые правила, которые, по мнению компании, делают невозможными сексуальные преследования, а фактически делают невозможным писать что-либо, что может иметь эротический и сексуальный не просто контекст, а подтекст, то есть намек на такие “страшные” вещи. Это все касается употребления названий тела человека, упоминаний или намеков на сексуальные позы, игры, а также, что самое интересное – изображения, которые могут иметь эротичный характер.

Вот по последнему и пройдемся, потому что тема, мягко говоря, не новая. Вообще, идея запретить секс и изображение секса – это почти мейнстрим, если рассматривать ее в историческом контексте. То, что сегодня до нее додумался Марк, – это мило, но, скорее всего, указывает на то, что книг и фильмов он читал/смотрел немного, потому что знал бы, чем такие истории заканчиваются.

А заканчиваются они полной победой секса и эротичных изображений в частности, потому что не было бы этой победы – и вы бы это не читали. Цензура на эротику обычно очень смешная. Иногда не в конкретный период времени, но в исторической перспективе почти всегда. Поэтому давайте посмотрим, что, когда и как запрещали, и что мы об этих все события помним. Такой исторический взгляд на актуальную тему.

В первый раз образ фигового листочка, который потом стал черным скотчем и пикселями на экране, мифологически появляется в Библии. Им прикрыли себя Адам и Ева, когда съели не то яблоко и впервые почувствовали стыд. В действительности, Библия здесь дает подсказку, что стыд появляется не от красивой жизни и, вообще, ничего хорошего в нем нет, но обычно этот момент принято трактовать буквально.

Самая выдающаяся цензурная “реформа”, которая так и называлась, – “фигового листа” – продолжалась свыше 200 лет. В 1557-м Папа Павел IV решил показать себя очень благочестивым и рекомендовал специальным законом немного видоизменить греческие и римские скульптуры и ренессансные фрески. В 17 веке, (помните, что “реформа” была длинной) Папа Иннокентий Х лично руководил этой акцией. Что они там столько прикрывали – не очень понятно, но, скорее всего, прикрывание велось не так успешно, как хотелось бы, раз для него нужно было не одну сотню лет.

Мазаччо “Изгнание из рая”. 1420. До и после реставрации в 1980 году. Иллюстрация из artguide.com

И после этого что? А ничего. О чем и речь, но вот еще примеры – мы же о критическом мышлении и на одном факте свою теорию не базируем.

Еще более смешным историческим фактом оказалась цензура Сикстинской капеллы. Микеланджело, когда рисовал фреску, то уже был достаточно преклонных лет (потолок он разрисовывал 24 года до этого) и когда в 1541-м ее закончил, то фреска вызывала много критики. Автора обвиняли в святотатстве из-за обнаженности почти всех фигур, “непристойность” поз и много всякого другого. Кардинал Караффа создал “комитет фигового листка”, который активно боролся за прикрывания и одевание всех моделей художника перед тем, как заказ будет сдан. Это не состоялось, хотя одного из самых больших критиков (церемонимейстра папы Бьяджо да Чезена) Микеланджело изобразил в аду с ушами осла и со змеей, которая кусает его за то место, о котором нельзя говорить по новым правилам ФБ.

Микеланджело.

Фрагмент фрески “Страшный суд”. Изображение церемонимейстра Папы Бьяджо да Чезена. Есть такая история, что когда он пожаловался Папе, что его поместили в ад, то Папа Павел ІІІ сказал: «Ну, если бы в чистилище, то еще что-то можно сделать, но в Аду я не имею власти». Может, это просто красивая легенда. Иллюстрация из kaefetov.wordpress.com

Но потом к власти пришел папа Павел IV, (тот, что начал “реформу” цензуры) и спустя двадцать лет решил все-таки что-то дорисовывать. Или зарисовать. Есть такая легенда, что уже старый Микеланджело написал ему: “прикрыть обнаженность легко, вот вы попробуйте мир привести в приличный вид” – и отказался. Легенда/не легенда – не знаю, но звучит актуально.

Право зарисовывать выпуклости (которые нельзя называть по новым правилам ФБ) поручили Даниеле да Вольтерру, который был учеником Микеланджело и, если честно, повел себя очень гуманно, потому что дорисовывал все драпировки красками, которые легко смываются. Несмотря на это, римляне прозвали его Il Braghettone, что можно перевести, как “тот, кто рисует подштанники”.

Известное японское эротичное искусство “сюнга” тоже поддавалось цензуре более 20 лет с 1722 г. “Сюнга” можно перевести как “ весенняя картинка, и наибольший расцвет оно приобрело в период Эдо. Вдохновлялся этот вид искусства иллюстрациями в медицинских книжках и часто использовался для образования семейных пар и расслабления воинов перед битвам. За “ сюнга” Марк банил еще три года назад. К чему привела цензура, о которой писалось выше? Ни к чему, о чем мечтали ее инициаторы, а фактически к появлению подпольной юмористической эротичной графики. А затем уже повлияла на все искусство 19 века.

Таких примеров еще масса, но важнейшее, что эротическое искусство, эротическая поэзия и эротический кинематограф, запрещали десятки раз. С влечением художников рисовать это радостное чувство боролись и папы, и политики, и просто “ответственные граждане”. И тем не меньше, мы имеем невероятные образцы и средневековой эротической миниатюры, которая рисовалась в монастырях, и поэзии Возрождения, когда “секса в Советском Союзе не было”.

Гильом де Лоррис (Guillaume de Lorris) «Roman de la Rose» ХІІІ век. Национальная библиотека Парижа. Иллюстрация из https://www.cvltnation.com

Уметь не похотливо говорить о сексе – это тоже искусство. Искусство, которое приводит к пониманию в парах, к нормальному сексуальному воспитанию детей, иногда к просто интересному общению на темы истории и философии. Да, сексуальные домогательства и преследования в сети – это тот еще трешь, но от них нельзя спрятаться за алгоритмом. Это ничего не даст! Более важно уважать себя, изучать, как вести себя в таких ситуациях, учиться отказывать в любой не комфортный для себя момент, учиться отличать манипуляцию от чувств, учиться делиться неприятными моментами с друзьями и близкими. И тогда мы сможем отделить настоящую радость эмоций от навязанных нам, от токсичных для нас, а иногда и от опасных. Никакая цензура здесь, к сожалению, не поможет.

"Артефакты"