Это произошло вчера. Этот день имел все шансы стать одним из сотен обычных, ничем не примечательных дней, зато стал одним из самых оригинальных и самым памятным, таким, что запомнится на всю жизнь. Но обо всем по порядку.Уже довольно долго при слове "экстрим" во мне просыпаются соответствующие эмоции, чувства, желания, мечты, воспоминания ... Среди моих увлечений и личных достижений - одиночные зимние походы в горы, одиночный двухдневный 100-километровый первый поход с двумя ночевками под открытым небом без палатки и спальника (молодость, молодость ...), а также автостоп, купания под водопадом в разные времена года, горные лыжи, несколько попыток альпинизма. То есть, экстрим в основном наземный. А вот к самолету ближе, чем на 50 метров, никогда не подходил.
Исконное желание полетать и попрыгать начало воплощаться в жизнь с тех пор, как попал на новую работу. В силу различных обстоятельств (масса дел, плохая погода) первый прыжок откладывался. Но на этой неделе звезды сказали: Прыгай! (Пошел!)
В четверг была предварительная подготовка в авиаклубе. Новички с широко открытыми глазами и ушами улавливали информацию, за что надо дергать и за что дергать нельзя, как вести себя в экстремальных ситуациях ... Одна из самых неприятных - при раскрытии парашют зацепился за хвост самолета. Если с самолета показывают нож, - надо поймать нож, обрезать стропы и приземлиться на запасном парашюте; если показывают опущенный вниз большой палец, - придется садиться вместе с самолетом, если же показывают карабин ... (имелся в виду тот карабин на шнурке, который задевается за кольцо, а потом тебя затягивают в самолет, но тут веселый Jump Master решил пошутить: "Если показывают карабин, это значит, что сейчас пристрелят - чтобы долго не мучился ..." В общем, предварительная подготовка нужна и полезна, хотя там и рассказывают совершенно очевидное.
На следующее утро сразу бросился к компьютеру: сайт погоды пугал дождями и ливнями. Но веб-мастер Саша успокаивал: мол, в свободном падении ты летишь, имея ускорение такое же, как капли дождя, и, наверное, не промокнешь. Когда раскроется парашют, он будет действовать, как здоровенный зонт, так что, пролетая сквозь облако, только можешь ноги намочить.
Тем не менее, несмотря на туманное утро, день выдался ясным и солнечным. В электричке бывалые парашютисты травили байки и листали экстремальный журнал. Затем от станции до аэродрома шли босиком по мокрой траве. Затем - короткий медосмотр. Потом я наблюдал, как добрый мент Веталь, у которого три с половиной сотни прыжков, ловко слаживал мой парашют Д-5 (под номером 28) 1984-го года.
Здесь приехала романтическая пара молодых людей, решивших пожениться прямо в воздухе. Невеста - в элегантных белых кожаных шортах и белой кожаном пиджаке, жених - в черных джинсовых шортах и потертой футболке (Потом эту парочку сбросили с самолета на озеро).
... Старенькая машина подвезла к самолету наши парашюты. Я должен был прыгать в первом, так сказать, заходе. Надеваем парашюты, потом инструкторы тщательно по несколько раз проверяют, все подогнано, прикреплены запасные парашюты, затянуты шлемы времен II мировой войны. Процедура необходимая, но не из самых приятных - несмотря на жару, прыгать надо в штанах и куртке с длинными рукавами. Новички выстраиваются по очереди - от тяжелого до самого легкого. Опытные парашютисты успокаивают - все будет Ок, еще ни один парашютист не пролетел мимо земли, и т.д. Думаю, в себе они посмеивались над нами, называя первоклассниками. Кроме того, не сомневаюсь: все они нам бесконечно завидовали, и каждый из них с радостью променял бы, скажем, второй и третий прыжок на один-единственный первый, или, например, прыжки с десятого по пятнадцатый ...
Ну вот, инструктор командует: "Налево!" И - к самолету. В самолете сажусь напротив двери и круглого иллюминатора, удовлетворяя любопытство первого воздушного полета. Старый, добрый АН-2 выруливает на взлетную полосу, разгоняется и незаметно отрывается от земли. Глазами через окно и вестибулярным аппаратом наблюдаю за набором высоты. Иногда самолетик попадает в воздушные ямы - словно проваливается, а потом опять всплывает. Не то чтобы страшно, но не совсем комфортно.
В это время Игорь обращает внимание на облака под нами. Он, наверное, думает, что я боюсь или волнуюсь. Должен разочаровать, - нисколько. Возможно, есть нечто на подсознательном уровне, что воплощается в ускоренном на пару ударов сердцебиении или неконтролируемые биохимические реакции, сознательно - понимаю, что весь полет подчиняется законам физики, механики и совсем незначительно - теории вероятностей :-)) Пробую изобразить на лице нечто вроде улыбки. Получается, кажется, достаточно убедительно, хотя и несколько напряженно.
... Кажется, нужную высоту набрали - где-то под 1100 метров. Открывают дверь и бросают для пристрелки груз на стабилизирующем парашюте. Пока он наблюдают за падением груза, я наблюдаю за полем, которое почему-то не горизонтальное, а наклонено под непонятным углом.
Двери закрываются, выруливаем на прямую над зоной высадки. Первая партия - 3 чел. (Я был первым во второй партии) один за другим растворяются за бортом самолета. Выходим на второй круг. Гудок оповещает: пора готовиться к прыжку. В том туго затянутом шлеме образца Второй мировой войны пронзительный гудок имеет информативный, а не психологический характер (кто слышал, тот поймет). Пару секунд инструктор смотрит за борт, потом бескомпромиссно кричит: "Четвертый, пятый - подъем! "Дверь открывается, а за ними - воздух, земля, облака, ветер. Становлюсь левой ногой на край, правую отставляю назад, ноги напряжены, правая рука держит кольцо. Смотрю на выпускающего, который вот-вот крикнет: "Пошел!". Далее - как замедленная съемка:
Читаю по губам слово "Пошел", слышу, как в левое ухо сквозь шлем одна за другой залетают буквы: П - о - ш - е - л, и восклицательный знак, который должен символизировать объективность и окончательность предыдущих букв. Какая из полушарий головного мозга анализирует воспринимаемую информацию (впрочем, что тут анализировать, когда и так все ясно!) И посылает сигнал мышцам - напрячь и выпрямить ноги.
Толчок должен быть сильным, но встречный воздушный поток отбрасывает меня немного назад. Частично инстинктивно, отчасти в результате предварительной подготовки поджимаю ноги под себя. В таком положении струя воздуха и тумана (как раз налетел на обломок облачка) легко разворачивает меня в горизонтальном положении) Стабилизирующий парашют не дает вращаться в вертикальной плоскости. Придя в себя, считаю: Пятьсот двадцать один, - Пятьсот двадцать два, - Что там дальше? - Ага, пятьсот двадцать три! - Кольцо! Машинально, будто делал это уже сотни раз, дергаю кольцо от себя и в сторону, а потом еще секунды две-три наслаждаюсь приятным в мире звуком - шорохом, с которым парашют вырывается на волю из тесного рюкзака. Этот звук - величественный, словно симфония Бетховена, экспрессивный и сильный, как скрипичный концерт Вивальди, добрый и спокойный, как мамина колыбельная, и нежный, как голос любимой...
Окончательно сориентировавшись, где верх и где низ, поднимаю голову вверх, откуда светит большое белое солнце - круглый купол моего парашюта. И весь мир - под ногами. Как и предупреждали, сразу после раскрытия кажется, что ты завис и вовсе не опускаешься. Времени до приземления - целая вечность, еще можно успеть подумать, какой сегодня прекрасный день, как прекрасен этот мир, и кому я посвящаю этот прыжок.
Кажется, я немного задумался и чуть не забыл нейтрализовать прибор, который на высоте 800 метров автоматически выпускает запасной парашют. Расчековую прибор вовремя - через полминуты он с характерным звуком срабатывает вхолостую (но срабатывает, что меня очень радует!) Если бы забыл о приборе - пришлось бы курам на смех садиться на двух парашютах.
Мой круглый нейлоновый друг Д-5 является принципиально неуправляемым и не предполагает никакого вмешательства в свой (наш) свободный полет. Когда уже все, что от меня требовалось, я сделал, можно покрутиться - поглядеть на коллег парашютистов, которые испытывают, наверное, то же самое, что и я; можно изучать пейзажи, думая, куда же понесет меня ветер - в лес, в карьер или на линию электропередач. А можно не забивать себе голову такими не стоящими внимания пустяками.
С какого момента земля начинает приближаться все быстрее и быстрее. Разворачиваюсь спиной к ветру, ноги вместе, немного согнуты и напряжены, ступни параллельны поверхности. Если вести себя соответственно очевидных правил поведения, приземление происходит довольно мягко, почти комфортно и без последствий.
Несмотря безграничную искушение удержаться на ногах, валюсь на бок, и меня накрывает парашютом - вместе с тысячами кузнечиков, муравьев и полевых цветов. Можно бы еще полежать лицом вверх, наслаждаясь своей радостью, но надо встать и помахать рукой - у меня все в порядке. Да нет - у меня все просто супер, мне хорошо и радостно!
Сворачиваю парашют в сумку, туда же - кольцо (которое я все время держал в руке), шлем и куртку. Ветер отнес меня таки далековато от места старта, но это расстояние с 25-килограммовой сумкой на плече я преодолею со скоростью спринтера ...
А потом были искренние поздравления друзей, праздничный обед с пельменями и пивом. Потом я наблюдал за прыжками парашютных гуру, валялся на траве под солнцем, ходил на руках. Хотел бы прыгнуть в тот же день еще раз, но первачкам больше одного прыжка в день - нельзя. Потом возвращался домой в невидимых орденах и медалях, с невидимым ореолом славы над головой ...
Что мне снилось той ночью? - Ничего: впечатлений за день оказалось достаточно. И еще одно. Говорят, в экстремальных ситуациях у человека перед глазами ускоренным фильмом пробегает прошлая жизнь - рождение, детство, юность ... Не знаю, не видел. Видел будущее - ту его часть, которая касается парашютов. Могу уверенно сказать - место для парашютных прыжков в моем будущем есть. Сколько их будет, - пять, двадцать или триста, - не знаю, но знаю точно, что этот первый не последний…
А. Панченко
Комментариев нет:
Отправить комментарий