Никита Хрущев и политические анекдоты

Новое направление в методологии истории, которая получила простое название «история обиходности», в наше время находит все больше сторонников.

Действительно, мы видим, что исторический процесс находит свое отображение не только в большом количестве научных трудов исследователей, но и в народном сознании. При этом народ владеет уникальной формой осмысления исторических фактов, недоступной для профессиональных историков, — народным юмором, подделать который просто невозможно. Особое место в красочном разнообразии шедевров народного юмора занимают анекдоты. Мы только начинаем обращать внимание на этот уникальный пласт устного народного творчества.

Исторические анекдоты воспроизводят исторические реалии, которые не могли быть зафиксированы в официальных документах того времени. Это особенно касается анекдотов политического содержания. Во времена тоталитаризма политические анекдоты существовали не только как результат осмысления исторического процесса, но и как форма протеста народных масс против политики, которая проводилась государством.

Недаром в советские времена анекдоты на политическую тематику преследовались в уголовном порядке. Для примера возьмем период пребывания М. Хрущова при власти, проанализировав политические анекдоты, которые могут быть расценены как своеобразный результат отображения в народном сознании последствий деятельности этого исторического деятеля. Предварительно следует отметить, что популярность и отношение народа к своим политическим лидерам измеряется не только количеством составленных анекдотов, в которых последние выступают главными персонажами, но и тональностью самих анекдотов.

В огромном количестве анекдотов о Сталине чувствуется не только нелюбовь к «отцу всех народов», но и многолетний подсознательный страх. Этот страх на генетическом уровне передавался от поколения к поколению, вспомним хотя бы анекдот конца 80-х.: «Экстренное сообщение по радио: «Летаргический сон Иосифа Висарионовича Сталина закончился. Просим всех делегатов, присутствующих на съездах КПСС от XX до XXVII, собраться на перроне с теплыми вещами».

М. Хрущев как главный персонаж появляется в политических анекдотах задолго до того, как ему удалось занять ведущее место в политическом и государственном руководстве Советского Союза. Правда, до 1953 г. М. Хрущев не отмечался яркостью. Он скорее является однообразно серым. Абсолютная преданность и повиновение вождю, попытка во всем угодить, предугадать мысли последнего можно объяснить единственным желаниям: сохранить свою жизнь любой ценой.

По-настоящему же популярным персонажем политических анекдотов М. Хрущев становится из знаменательного 1956 г. Большинство политических анекдотов, в которых М. Хрущев является главным персонажем, содержат нескрываемую иронию к своему руководителю государства. Иногда эта ирония переходит в открытое презрение. Но есть часть анекдотов, обозначенных доброжелательным отношением к Никите Сергеевичу, который имел своеобразный грубый крестьянский шарм, — особенно когда бил ботинком по столу на сессии ООН.

Политика М. Хрущева была преисполнена глубоких противоречий, как и сама личность политического лидера. Эти противоречия проглядываются и в политических анекдотах того времени, в которых народ то насмехается над действиями Никиты Сергеевича, то гордится его нестандартными и оригинальными решениями. Выступив на XX съезде с докладом, в котором разоблачались сталинские преступления, Хрущев осуществил выдающийся поступок, и народ отозвался на это историческое событие таким анекдотом:

«На XX съезде М. Хрущев выступает с докладом, описывая преступления Сталина. Вдруг кто-то выкрикивает из зала:

— А почему же Вы молчали?
Остановившись, Хрущов обращается к залу:

— Кто это сказал?
В ответ молчание. Хрущев опять:

— То кто это сказал?
Опять молчание. Тогда Хрущев, показывая рукой в зал:

— Молчите?! Вот так и мы молчали!»

По мнению Хрущева, ликвидация системы массовых репрессий весила больше, чем его личная судьба. Выступив со своим сенсационным «тайным докладом», Хрущев создал прецедент — с тех пор каждый советский вождь ритуально будет клеймить своего предшественника как преступника. Хрущев развивал тот же советский жанр «открытости», который тянется от обличительных речей самого Сталина до выступлений М. Горбачева через 30 лет после того доклада. Этот «обличительный тон» не остался незаметным для простого народа:

— Бабушка, а Ленин был хорошим?

— Хороший, внучек, хороший.
— Бабушка, а Сталин был плохим?

— Плохой, очень плохой.
— Бабушка, а Хрущев какой?
— Когда умрет, тогда и узнаем.

Действия Хрущева по разоблачению культа личности Сталина не были последовательными и завершенными, ведь он критиковал лично Сталина, и только его одного. Хрущев негативно оценил только репрессии и в то же время одобрительно говорил о вкладе Сталина в построение социализма. Так же положительно оценивались и такие сталинские акции, как свертывание нэпа, коллективизация, с ее голодомором. Главный вопрос остался без ответа — что за система в Советском Союзе, при которой человек, подобный Сталину, может прийти к власти и десятилетиями держать общество в состоянии ужаса? По-видимому, недаром, призрак Сталина преследовал Хрущова и в анекдотах, один из которых языком оригинала звучал так:

«Референт Хрущеву: «Вы мне стали на ногу!»

Хрущев: «Вы мне Сталина не вспоминайте!»

Особенно большой цикл политических анекдотов связан с положениями новой Программы КПСС, которая была принята в 1961 году на XXII съезде. Программа содержала положения, нереальность которых была очевидной. Утверждалось, что за 20 лет можно построить «коммунизм», даже отмечалась дата — 1980 год. В стране пропагандировался основополагающий пункт программы: «Партия торжественно провозглашает — нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!». Общество дало свою оценку фантазиям:

1. «Какой самый длинный анекдот?
— Доклад Хрущова на XXII съезде КПСС!»

2. «Можно ли завернуть автобус в газету?

— Можно, если в ней напечатана речь Хрущева».

3. «Задержали одного мужика, который рассказывал политические анекдоты, и привели к Хрущеву.

— Какая мебель! Какая обстановка? Какие ковры! — восторженно выкрикивает мужчина.

А Хрущев говорит:
— Скоро в нашей стране во всех будет так!

— Да нет, одно из двух: или вы будете рассказывать анекдоты, или я! — воскликнул задержанный».

4. «Как-то Хрущев спросил у Папы Римского:

— Почему люди верят в небесный рай, а не в коммунистический?

— Потому что мы свой рай никому не показываем! — ответил Папа Римский».

Лаконичной и остроумной была реакция общества на единственное решение XXII съезда, которое удалось реализовать, — признание невозможности последующего сохранения в Мавзолее саркофага с телом Сталина, учитывая его злоупотребление властью, инициирующие им массовые репрессии и невероятную жестокость:

«Перед увольнением Хрущеву не подписывают в Мавзолее обходной лист: он принял двух, а сдал одного».

Иногда анекдоты, в которых проглядывала настоящая советская реальность, рассказывали и самому Никите Сергеевичу, о чем он вспоминает в своих воспоминаниях: «Я... встречаюсь с людьми, и они рассказывают мне грустные анекдоты, которые отображают нынешнее положение в стране. Один из таких собеседников спросил меня: «Может ли верблюд дойти от Москвы до Владивостока?» Я ответил: «Думаю, у него хватит сил». Собеседник засмеялся: «Не дойдет, его съедят по пути».

Но Хрущев, убежденный в своей правоте, не желал слышать предостережений. Он даже выдвинул еще один нереальный лозунг: «Догнать и обогнать Америку!». К этому лозунгу почти все население страны отнеслось с нескрываемой иронией и очередной политический лозунг превратился в анекдот:

«Бегут наперегонки Кеннеди и Хрущев. Кеннеди, естественно, приходит первым. Следующим утром ТАСС сообщает: «М.С. Хрущов занял почетное второе место. А Кеннеди — предпоследнее».

Эпопея с посевами кукурузы от Черного до Балтийского морей дала очередную порцию материалу для народа:

«Советские футболисты выиграли Олимпийские игры, когда Никита Сергеевич пообещал засеять последнее футбольное поле кукурузой», «Как изменил Хрущев ленинскую формулу коммунизма? — Коммунизм — это советская власть плюс кукуризация всей страны».

Никита Сергеевич действительно был не безразличен к сельскому хозяйству. А состояние было плохим: в стране не хватало продуктов питания. Лучшие специалисты оставляли село и переезжали в города. На продукцию села были искусственно занижены цены, они не возмещали расходов на нее. Труд в колхозах и совхозах был невыгодным. Приусадебные участки крестьян не обеспечивали их самих, крестьян облагали большими налогами на каждое дерево, каждую корову. В этой ситуации не помогали и частые инспекционные поездки первого руководителя государства:

«После посещений Хрущевым свинофермы в редакции решают, какую подпись сделать под фото.

— Может, «Тов. Хрущев среди свиней»?

— Не годится.
— Или «Свиньи вокруг тов. Хрущева»?

— Тоже плохо.
Утром газета вышла с подписью: «Третий слева — тов. Хрущев».

«Хрущев приезжает в колхоз и по-отцовски разговаривает с колхозниками.

— Как поживаете? — шутит Никита Сергеевич.

— Но ничего, живем, — шутят колхозники».

М. Хрущов был убежденным врагом капиталистического строя. Однако считал, что борьба между социализмом и капитализмом должна быть сугубо экономической, что обе страны (СССР и США) могут мирно сосуществовать на планете. В течение 1955—1960 гг. Советский Союз в одностороннем порядке дважды провел сокращение вооруженных сил. Правда, эти шаги можно оценить иначе, ведь в СССР успешно были проведены испытания баллистических ракет, и в возможной войне решающую роль играло уже не количественное преимущество военных сил, а наличие новых видов оружия. Насколько бессмысленной для населения страны виделась гонка вооружений, которая с новой силой началась после инцидента с разведывательным самолетом Гарри Пауэрса, свидетельствует такой анекдот:

«Во время встречи Хрущева с Кеннеди, последний начал хвастаться, что в США столько ядерного оружия, что им можно двадцать раз уничтожить планету.

На что Хрущев ответил: — Ну и для чего же нам двадцать раз убивать уже мертвых людей, мы же не садисты какие-то, у нас ядерного оружия хватит только на одно уничтожение человечества».

Не обошел народный юмор и отношения между Кубой, где к власти пришел Фидель Кастро, и Советским Союзом, который прилагал все усилия, чтобы поддержать «революции» во всех уголках планеты:

«Фиделю Кастро устроили горячую встречу в Москве. Оставшись с Хрущевым, Кастро срывает парик, отклеивает бороду и, обессиленный, опускается на стул:

— Не могу больше.
— Нужно, Федя, нужно!»

Отношения Хрущева и интеллигенции — особенная тема. Хрущев относился к культуре по-сталински, считал ее лишь идеологическим инструментом, не допускал отхода от канонов социалистического реализма, не воспринимал модерные жанры искусства. Невежество стало визитной карточкой суждений Хрущева в сфере культуры:

«Хрущева на свиноферме можно отличить лишь по шляпе», «Пленум по вопросам литературы и искусства назывался «ухрущение строптивых», «Колхозник, познакомившись с писателем, говорит ему: — Вам хорошо, в литературе Никита Сергеевич хоть что-то понимает».

14 октября 1964 года, воспользовавшись отсутствием Хрущева, Пленум ЦК КПСС освобождает его от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и члена Президиума ЦК КПСС. И сразу свеженькие анекдоты:

1. «Как известно, на ноябрьские праздники, после снятия Хрущева, крейсер «Аврору» пытались переправить по каналу в Москву. Для чего?

— Дать залп по временному правительству».

2. «А что, Никита Сергеевич уже больше не Хрущев?»
3. «Что общего между Хрущевым и космическим кораблем «Восток-1»?
— Они вылетели одновременно».

4. «Что общего у наших вождей с американскими безработными?

— И те, и другие не уверены в своем завтрашнем дне».

Мы далеки от мысли, что в политических анекдотах содержится больше истины, чем в научных исследованиях. Но часто бывает, что в анекдотах больше правды и истины, чем в исторических исследованиях. В отличие от исторических исследований, анекдоты создаются не из конъюнктурных соображений, хоть механизм создания и распространения анекдотов полностью не исследован. Иногда юмор политических анекдотов слишком резок часто он отдает непристойностью, но, чтобы анекдот стал популярным, в нем должна идти речь о вещах, которые касаются всего общества. Это касается и анекдотов, в которых оценивается деятельность Хрущова. В них часто Хрущев сравнивается со своими предшественниками и преемниками:

1. «При Ленине было как в тоннеле: везде темнота, впереди свет. При Сталине — как в автобусе: один водитель, половина, сидит, другая половина трясется. При Хрущеве — как в цирке: один говорит, все смеются. При Брежневе — как в кино: все ожидают окончания сеанса».

2. «Какие вещи Хрущев не смог сделать?

— Построить мост вдоль Москвы-реки, объединить пол с потолком и разделить Министерство транспорта на два министерства: «Туда» и «Оттуда».

3. «В 1965 году жители Одессы обратились в ЦК с просьбой вернуть Хрущева: лучше десять лет без хлеба, чем год без анекдотов».